Веки медленно и неохотно открывались. В ушах стоял шум водопада, во рту – горечь, в желудке – голод. Изумрудные зарницы блеснули дикими огоньками. Еще один день. День тайн, воспоминаний, боли и утрат. Как надоело жить, и как сладко было чувство смерти тогда, в лесу. Умереть с оскалом перед врагом, что трусливо доверяет грязную работу автомату.
Джон шевельнул ушами и прикусил черную обводку губ, пробуя свою кровь на вкус. Больно ли? Нет. Вкусно? Хм. Вряд ли. Но раз есть кровь, значит все еще жив. Морозец пробежался по хребту, а грива заиграла под действием потревоженных мускул. Матерый поднял морду, взгляд уперся в гладкие, шлифованные годами камни. Прозрачная вода рассекала их, создавая иллюзию глубоких трещин.
- Безмолвный день…
Грубый, немного хрипящий голос Орли прозвучал то ли обладателю своему, то ли в пустоту. В последнее время не находилось собеседников, и волк привык разговаривать со своей душой. Ничего кроме этого у него не осталось. Душа казалась такой прозрачной, неуловимой.. Однако это действительно все. Все что было до черного дня, как сетовал то происшествие сам самец, остальное бесследно исчезло, растворившись в воздухе подобно туману. И лишь тени, отблески оставались в его памяти. Он хотел умереть. Искренно хотел. Но тогда его дочь и вся стая погибла по-напрасну.
Джонсон нервно тряхнул крыльями, укрыв ими свои бока, а голову положил на вытянутые лапы, пытаясь забыться в царстве снов. Глаза были полуоткрыты, выдавая не спящего монстра изредка поблескивая, а уши стояли торчком. И лишь иногда слышалось тяжелое дыхание волка.

Отредактировано Джон Орли (2011-06-15 14:48:58)

Ветер играл с пушистой гривой, то поднимая ее, то прижимая к крепкой спине. Шерсть извивалась, напоминая штормовые волны в океане. Даже порванное крыло норовило пуститься в пляс, поддаваясь природной стихии. Вскоре, сквозь ласкающий слух ветер, до ушей волка донесся чужой звук. Он был сродни бризу, но не природа тому виной. Кто-то стремительно приближался к бурому, вернее спускался. Не поддавшись любопытству, самец отвернул голову и накрыл ее целым крылом. Кого еще сюда занесла судьба?
Глухой звук приземления, почти неуловимый, прошелестел в пустом воздухе. Затем неизвестный объект, по видимому, уталял жажду. А потом… Потом тишина, прерываемая мелодиями падающей воды. Орли чувствовал взгляд на себе. И чувствовал присутствие очередного монстра. Неужели он так и будет стоять? Бурый дернул ухом, жест раздумий. Может не стоит так игнорировать существо, что не зарычало и не кинулось на тебя в первую очередь? По шелесту крыльев, волк определил, что монстр чуть меньше его. Но, все же, Джонсон медленно, чтобы не спугнуть, поднял голову.
Взору предстала…волчица, судя по всему. Бурый немного помешкал, оценивая ее настрой. Изумрудные очи изучали затягивающую темноту, на месте которой у самки должны находиться глаза.
«Волки и крылья.. Что-то в последнее время таких ценит природа. Но эта особь, похоже, вполне себе способна познать небо». Волк встал, дернул крыльями, уложив одно на спину, а другое на бок, рыкнул в сторону, будто пробуя свой голос. Джо наклонил голову на уровень спины так, что верхняя часть мутанта составляла одну ровную линию. Теперь он был одного роста с волчицей.
- Эта территория никому не принадлежит. Водопад тем более. Способность глотать никто у тебя не отнимет, - Джон тряхнул угольной гривой в подтверждение своих слов. Хочет пить – пусть пьет. Может все обернется лучшим вариантом, нежели бойня. Такого на жизнь волка выпало не мало, а добавки не хотелось.

Волчица оказалась вполне себе адекватной, судя по поведению. Почему-то Орли казалось, что он ее хорошо знает, хоть и видит ее впервые. Самка подошла к воде и повернулась к бурому. Хищница изрекла горькую правду и, казалось, каждый из волков погрузился в свое прошлое. В голове мелькали сыновья, любимая дочь, родная стая. Все, что было дорого и казалось смыслом жизни, подогнулось под жестокой рукой человека, стерлось с лица земли навеки. И никто, и ничто не  в силах было изменить. Джон все бы отдал, лишь бы дочь была жива. Она слишком много подарила ему, чтобы вот так недостойно погибнуть. От руки человека. Снова старая боль, а извивалась в душе, словно ядовитая змея, пуская яд в самое сердце. Даже рана стала ныть.
Вопрос собеседницы вырвал Орли из размышлений. Он хотел было ей ответить, что неподалеку властвовала его стая, и что они были счастливы до появления людей, но его прервал звук голодного желудка. Где-то внутри волк улыбнулся. Так часто было у дочери, при этом она еще виновато прятала взгляд и пыталась отвлечь отца играми.
Но бурый ощущал то же самое. Голод. Это было единственное, что толкнуло его на выживание. Инстинкт охотника, голодного и разъяренного. Не хотелось вешать на беломордую всю грязь, что вылили на волка люди. Прошлое остается прошлым. Мы же смотрим в будущее. Не найдя никакого предлога задерживаться в этом месте, самец развернулся и направился в сторону запахов. Кажется олень, раненный, но вряд ли теперь это простой олень, на которого привыкли охотиться простые волки.
Джо остановился. Пусть и животное, но у него есть воспитание, принципы в конце концов. Он не мог оставить ослабшую самку. Но и открыто звать с собой он тоже не мог, а вернее не хотел. Он боялся этого. Боялся дружбы, боялся любви и преданности. Он один раз потерял все это, посему теперь не хотел быть с кем-то открыт, чтобы в случае ухода не испытывать боль. «Это просто одолжение.. Взаимный компромисс. Одна она не справится, я один – тоже. Вот и все».
- Так… ты идешь? 
Джон повернул морду и посмотрел на самку. Одиночество надоедало временами, но не хотелось докучать себя и других болтовней. Разве что просто ощущение чьего-то присутствия.

Инстинкт хищник-жертва не поглощал волка. Он утратил это чувство. Охота перестала казаться ему целой стратегией, она стала просто способом выжить. Однако сохранилась мышечная память. Каждая клеточка тела помнила как вести себя при преследовании, конечности помнили как гнать жертву в ловушку, а челюсть никогда не забудет как убивать. Надо было признаться, Джо был рад, что пошел с волчицей. Когда под боком подобный тебе – прибавляется уверенности. Не то, чтобы самец в чем-то сомневался, просто это было генетическое родство. Два хищника, два волка и одна жертва – так было всегда.
Джон шел, доверяясь обонянию, которое не раз спасало и помогало. Самка пригнулась к земле, да и у бурого возникло такое желание. По запаху, жертва должна бы быть прямо перед носом, но кроме лужи свежей крови два монстра ничего не нашли. Черная стала исследовать алую жидкость, а Орли поднял морду на уровень горизонта и принялся внюхиваться и всматриваться. Но вот что-то пролетело мимо, вернее вниз.
Резко повернув голову на восклик, волк увидел как спутница отпрыгнула подальше от него. На лице появилась ухмылка, и почему они раньше не догадались? Он медленно поднял голову вверх и зрелище предстало во всей красе. Черная обводка губ изогнулась, предвещая дикий рык. Но двигаться волк не решился. С таким существом по лазанию не сравниться. Однако надо действовать быстро.
- Встречный вопрос… Что за волки пошли?, - Джонсон на миг поглядел на собеседницу. Она же ведь летать умеет.. – Летать можешь? Не ввязывайся в драку, просто пикируй на него. На земле я встречу.
Бурый распушил загривок и принялся утробно рычать, облокотившись передними лапами о ствол дерева. Волк раскрыл крылья, всячески тряся ими и размахивая. На такое попробуй не обратить внимание. Сейчас он надеялся, что это существо совершенно растеряется, при виде летающего волка.  Ну что же, посмотрим.

Отредактировано Джон Орли (2011-06-19 14:15:51)

Волк оценивал все действия волчицы и реакцию оленя. Первое пикирование провалилось. А за ним с тем же успехом и второе. Самец продолжал рычать, это единственное, что сейчас могли хищники – рычать, давя на психику жертвы. Спутница, явно раздосадованная, уселась на ближайшем дереве. Что теперь? Интересный и уместный вопрос. Но план уже возник в голове Джо.
От его взгляда не могло ускользнуть то, что когда самка приближалась к мутанту, он думал только о том, как задеть ее и ранить. Но он не думал о том, как удержаться на своей ветке.  Слабое место найдено, но как воспользоваться своими наблюдениями? Джонсон оббежал дерево, на ветке которого благополучно устроился олень. Вывод был таков: дерево было треснуто с одной стороны, а значит хрупкое. То, что задумал волк было глупо, но это того стоило.
- Можешь еще раз? Спикируй прямо на его голову, целься в рога, - Орли взглянул на белолобую. Это был риск, но крылатый был уверен в этом риске, - Доверься мне.
Последнее было произнесено весьма уверенно и четко. Лишь его слова могли придать сил. Пока волчица собиралась с духом, картина успешной охоты мелькала перед глазами. Ведь как только рогатая тварь отвлечется на самку, Джон всей своей немалой массой ударит по трещине.

офф: самый короткий пост в истории форумов ._. но следующий будет большой. Просто мне нужны твои действия. Извини

Джон не был уверен в том, что спутница согласится снова трепать свою шкуру, только из-за слов волка. Однако-однако.. Бойкая волчонка попалась. Хорошо ли, плохо ли? На секунду бурый поморщился. Не перерастет ли ее бойкость в гордость? Бывает и такое, немало повидали. Дернув ухом, в такт речи волчицы, Джон обошел дерево с нужной ему стороны. С легкостью, словно рождена была для полетов, черная взмыла в воздух. На мгновение, Орли показалось, что и его крылья почуяли веление ветров. Но нет. Не давала матушка судьба глупых, ветреных надежд. Рожденный ползать летать не может. Вот и тыкали постоянно носом в это, словно провинившегося в углу котенка. Но, на «нет» и суда нет, как говорится.
Джонсон с неким увлечением и мановением наблюдал за шикарным пикированием самки, наделили ведь, а. Может хорошо в воздухе, а может нет. Так и запутаться можно. Тряхнув мордой, хищник подвигал лопатками, на манер кошки, проверяя насколько уплотнились мускулы к твердому прыжку. Все тело как на пружине, каждая клетка была готова сорваться в нужную минуту. Так было всегда, превосходный охотник в своем роде. Альфа каждый раз имел преимущество перед собратьями, показывая все достоинства волчьей ипостаси.
Изумрудные, сверкающие уверенностью очи, на минуту остыли, когда когти оленя промахнулись, не задев темную. Значит, по ловкости туту мы на равных. Хороша реакция волчицы, ничего уж тут не скажешь. И вот он, вот момент силы и выдержки. Хватило лишь одного выкрика волчицы, как все тело неимоверно напряглось, лапы оттолкнулись, оставив борозды на земле и… Волк всей бочиной слился с деревом. Послышался треск коры, а где-то может и костей, но не выдержав такой нагрузки, дерево мигом покорилось волку и грохнуло, несколько раз по инерции подскочив ветвями.
Истерика оленя, что не ожидал такого поворота, ибо накрепко он забыл о буром, привела его к сумбурному падению. Мутно-зеленые зарницы блеснули, а пасть разразилась последним рыком. Еще один мощный прыжок, еще раз не подвели лапы, и Джон нависал над опрокинутым оленем. Широко раскрыв пасть, черногривый вонзил свои клыки в виски добычи. Вот тебе один верный укус. Но жертва в предсмертных муках нашла силы толкнуть задними ногами волка в живот. От чего тот, скользя по земле, проделал не малое расстояние, оставив бороздки от когтей. С клыков и рыжей шерсти капала кровь, причем своя и чужая.
Еще один внушительный рык пронесся ревом по сектору. Джо видел, как по вискам рогатого стекала густая кровь, а может уже и мозги. Но какого черта он не дохнет, этого сознание принимать не хотело. Крылья нервно дернулись, при этом раскрываясь на полную ширину. Теперь размеры волка казались угрожающе-огромными. Да и потрепанный вид не внушал умиления. Монстр рыкнул, а олень ему в ответ. Хищник сделал шаг, и тот вперед. Что за черт? Разумная жертва? Не встречали..
- Раньше твои братья убивались тихо и без звука, да так молниеносно, что мы и крови чувствовать не успевали.
Эти слова похоже побудили нездоровую злость в олене, и тот стал водить копытами-когтями по земле, как делали быки перед броском. Джон немного ошалело глянул на самку, мол «видали ли такое?». Но он знал ответ не хуже нее. Однако, это было не последним. Жертва взвыв некую ересь, прыжком пыталась достичь волка. Орли, сморщив переносицу, все ждал удобного момента. Хотя он не понадобился. Рогатое существо споткнулось о ветви, некогда служащие ему убежищем, и, упав, всей своей массой ткнулся виском в более тонкую ветвь.
- До чего же глупая смерть…, - буркнул волк, пока еще не двигаясь с места.